Интервью с главнокомандующим ВВС России в период с 1991 по 1998 годы Петром Дейнекиным
12 августа отмечается день Военно-воздушных сил России. Сегодня ВВС отмечают праздник в составе молодых Воздушно-космических сил, которые были сформированы год назад на базе ВВС, войск противовоздушной, противоракетной и противокосмической обороны, а также космических сил. Уже через месяц после создания этот новый вид вооружённых сил получил боевое крещение. С 30 сентября 2015 года по просьбе президента Сирии Башара Асада российская авиация во взаимодействии с силами флота наносит удары по объектам экстремистских группировок ДАИШ и «Джебхат-ан-Нусра». В то же время в России идет масштабное перевооружение Воздушно-космических сил. Войска готовятся принять на вооружение истребители пятого поколения, в разработке находятся новейшие бомбардировщики и истребители-перехватчики, готовятся к испытаниям истребители МиГ-35, восстанавливается производство стратегических ракетоносцев типа Ту-160.
Накануне дня ВВС корреспондент РИА Новости Иван Сураев побеседовал с главнокомандующим Военно-воздушных сил в период с 1991 по 1998 годы Петром Дейнекиным. Экс-главком рассказал об основных уроках операции Воздушно-космических сил в Сирии, о перспективах беспилотной и гидроавиации и основных проблемах современных российских ВКС.
— Петр Степанович, поздравляю вас с профессиональным праздником. Не могли бы вы пояснить, почему сегодня в России существуют две традиции отмечать день ВВС – 12 и 18 августа. Откуда такая путаница?
— Как правило, путаница у людей бывает от незнания. 12 августа – это День ВВС, а 18 августа – День Воздушного флота. День годового праздника для управления военно-воздушного флота был высочайше установлен российским императором Николаем II в честь покровителя авиаторов св. пророка Илии – 20 июля 1916 года. Сейчас эта дата незаслуженно забыта и почти никем не отмечается.
Вместе с тем к празднику воздушного флота вернулись в 1933 году. Именно тогда Сталин объявил о том, что если раньше у СССР не было авиационной промышленности, то «она у нас есть теперь». Тогда же был установлен и новый День Воздушного флота – 18 августа. Под воздушным флотом понималась военная и гражданская авиация, авиация НКВД, ОСОАВИАХИМА и главного управления авиационной промышленности. Конечно же, главной скрипкой в воздушном флоте были военно-воздушные силы, однако конкретного праздника именно для ВВС установлено не было. И только в новой России по указу президента Ельцина был установлен день ВВС – 12 августа. Таким образом, мы вернулись к нашим старым и славным традициям, когда авиаторы России отмечали свой профессиональный праздник в течение «авиационной недели».
— В каком состоянии, на ваш взгляд, подошли к сегодняшнему дню наши ВВС, каковы их основные достижения на сегодняшний день и главные проблемы, которые необходимо решить в ближайшие годы?
— Свою 104-ю годовщину Военно-воздушные силы встречают достойно, однако не в самом своём могучем составе. Они ещё не восстановили даже ту боевую мощь, которая была у них десять лет назад. Тем не менее меры, принятые руководством министерства обороны с 2012 года, заметно улучшили ситуацию и во многом исправили ошибки предыдущих лет.
Сегодня наша авиация проходит масштабное перевооружение, оборонно-промышленный комплекс работает над проектами самолётов будущего. Восстанавливается наша аэродромная сеть не только в Арктике, но за далекими пределами России: во Вьетнаме, на островах в Тихом океане и в Сирии.
Не могу не отметить повысившийся престиж военной службы среди молодых людей. Набирает обороты объединенная академия ВВС имени Жуковского и Гагарина, переехавшая из Москвы в Воронеж. Конкурс среди абитуриентов вырос до четырёх человек на место. К сожалению, возместить кадровый провал прежних лет в сжатые сроки не удастся.
— Как можно решить данную проблему?
— С учётом современной международной обстановки нам необходимо принять дополнительные и неотложные меры по подготовке лётных кадров на государственном уровне, и такие нереализованные возможности у нас в стране имеются. Считаю досадным упущением, что для обороны страны не готовится такой мощный резерв, как персонал гражданской авиации, где трудятся до 16 тысяч пилотов, а это гораздо больше, чем количество боевых лётчиков в ВКС.
Имеется и другая серьёзная проблема, а именно сосредоточение всей лётной подготовки в одном учебном заведении – в Краснодарском лётном университете. Там число аэродромов и авиационных полков выросло до масштабов воздушной армии. Таким огромным коллективом одному начальнику управлять сложно, а они ещё и летают всю неделю ежедневно от зари до зари. Тут надо бы скорректировать систему подготовки лётных кадров так, чтобы у каждого начальника было не более трёх, ну пяти подчинённых. А в общем-то, у меня оптимистичный настрой и вера в способность современных руководителей решать задачи не хуже нас, старших поколений. Они молодцы!
— Прошёл год с тех пор, как Военно-воздушные силы объединились с другими войсками, сформировав совершенно новый вид вооруженных сил под аббревиатурой – ВКС. Как вы оцениваете данное решение, какие задачи удалось решить российскому военному руководству данной реформой?
— Надо отдать должное тем, кто стоял у истоков этой идеи. Дело в том, что бурные дискуссии на тему строительства вооруженных сил в государственных и военных сферах продолжались не один десяток лет. Как говорится, «никто не хотел умирать». Однако ещё в 90-х годах мы отказались-таки от прежней, пятивидовой, структуры: Сухопутные войска, ВВС, Военно-морской флот, Войска ПВО и Ракетные войска стратегического назначения и перешли на трёхвидовую структуру, по сферам вооруженной борьбы: небо – авиации, океан – флоту, земная твердь – сухопутным войскам. А формирование ВКС, как нового и современного вида вооруженных сил, теперь даже ленивым представляется закономерным. И то, что главкомом ВКС назначен герой-авиатор, после событий в Сирии не вызывает сомнений.
— Что касается сирийской операции, как вы оцениваете работу наших лётчиков?
— Спасибо за вопрос. Скажу, что за последний год всего 400 российских военных лётчиков высоко вознесли мировой авторитет нашей державы. При этом я не умаляю участия в операции Военно-морского флота и других войск, но главной ударной силой России была всё же авиация.
Начнём с нашей военно-транспортной авиации. Она проделала титаническую работу по доставке оружия, грузов и личного состава, а теперь занимается и доставкой в Сирию гуманитарных грузов. Дальняя авиация в первом массированном авиационном ударе применила высокоточные дальнобойные крылатые ракеты, причём с двух направлений: с запада, со стороны Гибралтара, и с северо-востока, с территории России. В дальнейшем надобность в применении дорогостоящих стратегических крылатых ракет отпала и дальняя авиация выполняла поставленные задачи обычными авиабомбами с самолётов типа Ту-22М3.
Отважно выполнили свои задачи лётчики фронтовой и армейской авиации. К сожалению, здесь не обошлось без потерь, однако войны в небе без потерь не бывает.
— Какими самолётами, помимо тех, что участвовали в авиаударах по позициям экстремистов, по-вашему, могла бы быть усилена наша авиагруппировка в САР?
— Количество и типы самолётов, которые привлекались к ведению войны, определяются тем командующим, который лично отвечает за исход всей операции в целом. А там ещё раз был подтверждён постулат о том, что
группировкой должен командовать общевойсковой полководец, у которого в оперативном подчинении должны быть авиация, сухопутные войска и флот.
В Сирии на высоком уровне было организовано управление войсками. Такого управления у нас не было ни в Афганистане, ни в других вооруженных конфликтах.
Прошу также отметить мужество вашего брата-журналиста, который находился не в московской редакции, а под огнём на передовой. И если раньше мы проигрывали битвы в электронном и печатном пространстве, то теперь этот недостаток устранён. Любая бомбардировка или доставка гуманитарной помощи широко тиражируется, и мы просто лишаем наших идеологических противников повода злословить в адрес российской армии.
Завершая обсуждение данной темы, остаётся серьёзным вопрос: хватит ли имеющегося в составе ВКС боевого лётного состава на ведение более масштабной войны, причём с активным противодействием со стороны ПВО противника? Прямо скажу, вряд ли. Безусловно, надо укреплять все виды вооруженных сил, но конечным фактором боевой мощи любой страны всегда будет господство в воздухе. Поэтому приоритет развития нашей армии должен отдаваться Воздушно-космическим силам.
— Перейдём к текущему развитию нашей боевой авиации. Сегодня ВКС РФ готовятся принять на вооружение истребители пятого поколения Т-50 (ПАК ФА), в разработке новейшие бомбардировщики и перехватчики (ПАК ДА и ПАК ДП), тем не менее уже сейчас активно ведётся обсуждение боевой авиации шестого поколения, которая, как предполагается, начнёт летать примерно с 2025 года. Какими особенностями, по вашему мнению, будут обладать самолёты шестого поколения, будут ли они с экипажами или беспилотными?
— Изначально были большие сомнения в отношении применения беспилотников, а теперь только ленивый не применяет их во всевозможных отраслях, начиная от сельского хозяйства и заканчивая боевым применением. Поэтому уверен, что не за горами тот день, когда самолёты смогут летать без пилота. Но будущее за разумным сочетанием пилотируемых и беспилотных самолётов.
— Последние годы мало что слышно о разработке российских самолётов-амфибий. Чем это объясняется, на ваш взгляд, речь идёт о нехватке средств у нынешнего военного руководства либо оно в целом себя зарекомендовало как недостаточно перспективное?
— Сегодня не только Россия, но и другие державы гидроавиацию в крупных масштабах не развивают. В период между Первой и Второй мировыми войнами многие увлекались этим направлением, но в итоге, как и в своё время дирижабли, гидроавиация была признана бесперспективной. Для успешной работы с воды нужна поверхность с невысокой волной, а использовать такую авиацию можно только любителям на реках и озерах.
— В завершение беседы хотел бы спросить — на каком месте в мире по степени оснащённости современной техникой и уровню боевой подготовки находятся наши ВКС. Военно-воздушные силы каких стран являются нашими ближайшими конкурентами? По каким показателям мы их опережаем, а по каким все ещё отстаем?
— Конкуренты в военном деле у нас всё те же – США и НАТО. На высоком уровне по-прежнему находится авиационная промышленность Великобритании, Франции и Германии. Однако ни одна из них не дотягивает в данной отрасли до России. Здесь стоит напомнить, что в советское время Москва отставала от Вашингтона по авиационным двигателям, системам навигации, радиоэлектронной борьбы и высокоточному оружию. Сейчас же мы не отстаём, но догоняем. Так что всё у нас впереди.
